Глава IV. Антология драконов
Прежде чем мы вновь вернемся к родственным связям дракона и змеи, давайте вспомним, что дракону сохранила жизнь Гея – древнегреческая богиня любви, земли, гор и морей.
Конечно же, эта лирическая метафора – рождение ящера от всеобщей матери – была заимствована из вавилонских верований, о которых наши современники узнали после расшифровки клинописи.
1. Крылатый тифон
Согласно вавилонской легенде, вечный Хаос создал двух людей приятной наружности – Апсу (Адама) и Тиамат (Еву). Апсу стал правителем рек, пещер, шахт и колодцев, а несравненная, с драконьими чертами «Ева», властвовала над морями и другими стихиями.
Влюбленные жители «хаоса», подчиняясь требованиям эволюции, произвели на свет не менее дюжины детей. Были среди отпрысков и неблагодарные мутанты, наиболее невоспитанный из которых убил своего отца, то есть Апсу. Тут из чрева возмущенной Тиамат, как из рога изобилия, посыпались защитники нравственных устоев – всевозможные страшилища, один другого краше: человек-скорпион, крылатый лев, гигантский змей и драконы, которые, по замыслу матери, должны были уничтожить аморального братца.
В контексте же древнегреческих толкований похожих событий, после брачного союза с богом неба Ураном Гея произвела на свет вполне симпатичного первенца – бога огромной реки – Океана (Посейдона), который широким кольцом опоясывал всю Землю. К слову, в то время греки были убеждены, что Земля является островом, напоминающим формой щит. В центре острова стоял дельфийский храм Аполлона. В этом то храме и находился «пуп Земли» – амфалос, в виде овального камня.
2. Эдип и Сфанга (Сирена). Роспись Килика (Парандовский, 1971)
В следующих рождениях, по-видимому, сказалась дурная наследственность влюбленных небожителей. Иначе чем объяснить тот факт, что стали появляться непревзойденные уродцы – титаны, одноглазые циклопы, а за ними пятидесятиглавые гекатонхейры (сторукие)?
У сторуких тело заканчивалось клубками змей (по всем признакам явные драконы). Как и положено для гадких, наделенных разумом созданий, их одолевала жажда власти, которая позволяла пользоваться всеми благами божественной цивилизации, что и подтолкнуло змеенышей на опрометчивый поступок – захватить лучезарный Олимп. К счастью, гекатонхейры в честном бою были низвергнуты в царство Аида отважным крепышом Гераклом. Но снедаемая жаждой мщения за поруганную честь любимых дочерей Гея произвела на свет наиболее несравненное чудовище, конечно же, дракона, правда, с человеческим лицом, и дала ему достойное имя Тифон, или Тифей, а по-нашему – Тайфун (1).
Тайфун только тем и занимался, что в минуты неудержимой злобы носился по небу, создавая хаос и разрушения. Например, в Эгейском море он разметал далеко друг от друга острова и сжег огненным дыханием леса; взорвал окраину острова Фера (Тира) и превратил его в полумесяц. Затем вызвал землетрясение и гигантскую волну – цунами, которая на острове Крит обратила в руины прекрасные дворцы царства Миноса. Совершил Тайфун немало и других глобальных злодеяний, перечисление которых заняло бы страницы не одной книги.
3. Сфинкс, часть трона из Топракс-кале. VII в. до н. э. Армения (Монгайт, Черкасский, 1871)
В Тифоне гармонично сочетались черты змеи, человека и необузданной, разрушительной стихии.
В каждой мифической жизни дракон наделялся новым именем и нередко, согласно моде того времени, незабываемой, просто кошмарной наружностью, естественно, с четкими змеиными придатками. Пифон Дельфийский воплощал в верхней половине тела женщину, а в нижней – змею. В окрестностях Дельф он, по принципам драконьей натуры, пожирал темными ночами все на своем пути, даже камни. Лишь с рассветом прятался в пещере, потому как солнечные лучи действовали на его кожу губительно и превращали тело в прах.
Там же, «другой» Пифон сторожил священный источник матери Геи и ее подруги Фемиды; заодно воспитывал очаровательного, как и сам, младшего братишку Тифона (по другой версии, сына).
В отличие от Пифона, стоглавый Тайфунчик до половины являл собой все-таки мужчину, потому как лицо украшала борода, а тело покрывали перья или волосы. Ростом братишка превосходил высокие горы и теменем касался звезд. Когда он разгневанный от недоедания носился по небесам, из пасти изругалась смола, а из глаз вырывалось пламя.
4. Сосуд для благовоний в форме Сфанги (Сирены). V в. до н. э. Фанагория. Таманский п-ов (Монгайт, Черкасский, 1871)
Фиванский дракон, имеющий отца Ареса (Марса), был также создан из мужского начала. Он сторожил на крайнем Западе, на краю Мира, у берегов Океана золотые яблоки вечной молодости, полученные дочерьми Ночи – гесперидами (лат. – вечер) * от Геи в качестве свадебного подарка.
Не те ли это яблоки познания, которые сорвала Ева в саду Эдема?
К сведению.
* Название «гесперорнис» получила морская мезозойская птица, открытая Маршем в США. Гесперорнисы обитали и на территории Поволжья (Ярков, 2000).
Согласно описанию античного автора Аполлона Родосского, жизнь зловредного стража садов и огородов загубил все тот же Геракл. И аргонавтам во главе с Ясоном ничто не помешало в саду гесперид нарвать золотых фруктов.
Особое мнение.
Почему-то именно яблоки с сотворения Мира, извините за каламбур, являлись «яблоками раздора». Их стремился вкусить не только Адам, но и дракон. В сказаниях Позднего Средневековья дракон и сам являлся хозяином золотых яблок (см. ниже).
Подобно драконидам – гекатонхейрам (десятируким), симбиоз «Пифона ибн Тифона» тешился честолюбивыми помыслами на мировое господство, ключи от которого находились на вершине Олимпа. Но мерзкие мысли дракона вовремя разгадал всесильный Зевс, который испепелил чудище молниями и сбросил в Тартар, то есть в бездну подземного космоса (по другой версии, Зевс железным серпом ранил дракона и обессилившего придавил островом Сицилия).
5. Керуб (Сфанга) из Мегиддо. XII в. до н. э. (Кривелев, 1965)
Казалось бы, с драконом в античной мифологии было покончено навсегда. Впрочем, именно в этом случае уместен повод перефразировать крылатое выражение: «Дракон умер – да здравствует дракон!».
Во время короткой схватки с громовержцем «Пифон ибн Тифон» каким-то невероятным и коварным образом умудрился произвести на свет обаятельную Ехидну *. Та, в свою очередь, поспешила родить загробного пса Цербера, Гидру (греч. – «водяной змей») и трех сестер горгонид – Сфену, Эвриалу и Медузу **, крылатые тела которых, покрывала змеиная чешуя, а голову украшала пышная копна из змеиных волос. Наиболее привлекательная стоглавая сестричка Медуза только одним взглядом, превращала все живое в камень.
К сведению.
* «Ехидной» названо однопроходное млекопитающее Австралии.
** Теперь медузами, гидрами и горгонариями называются некоторые представители кораллов.
Так что можно уверенно считать перечисленных существ наследниками «Пифона ибн Тифона», в том числе и змеевидную Амфисбену с головой на хвосте *.
6. Грифоны у входа в усадьбу Кузьминки. Москва
Да и премудрый морской бог Протей ** чистой воды драконий последыш. Согласно античному мировоззрению, желающий получить совет мудреца должен был изловить Протея, что являлось непростым делом, так как лукавый бог с легкостью оборотня превращался в тигра, льва, камень, воду, огонь, дерево и, конечно же, в змееподобное чудовище.
К сведению.
* Амфисбенами называли похожих на змей рептилий из подотряда чешуйчатых. К амбистомам относят хвостатых земноводных.
** Название «протей» присвоили роду земноводных.
7. Козлорогий «сфинкс-грифон». Коллекция автора
Возможно, к дальним родственникам дракона, так как явные змеиные признаки у тех отсутствуют, следует причислить Кентавра, Минотавра и морскую нимфу Сциллу *, превращенную злой Цирцеей в прелестное чудовище с двадцатью лапами и шестью головами на длинных шеях. Пасть Сциллы украшали три ряда драконьих зубов. Убитая горем бедняжка жила вдали от людей, в скальной пещере на берегу Сицилии.
По всем генетическим признакам, в компанию драконов следует поместить и обворожительных химер **, имеющих голову льва, туловище козы и унаследованный от отца хвост.
К сведению.
* Имя Сциллы присвоили кошачьей акуле –сциллиоринус.
** Химерами назвали подкласс хрящевых рыб.
Сродни перечисленному зоопарку древнегреческих монстров и крылатые с уродливыми лицами полуженщины – полуптицы гарпии (сирены), являющиеся неблагодарными дочерьми морского божества Тавманта и океаниды Электры. Эти гарпии в свободное от дневного сна время похищали в Древней Греции добродетельные человеческие души.
8. Деталь кувшина Сасанидской эпохи с изображением Сэнмурва (Леликов, 1978)
Более завораживающей, чем гарпия, в понимании античных авторов была крылатая женщина с львиным торсом – Сфанга (2), которая в греческой мифологии проживала на скале, в окрестностях г. Фивы и занималась весьма странным делом – задавала прохожим неразрешимые загадки, после чего, в назидание другим, пожирала несмышленых.
Особое мнение.
Возможно, мужской образ сфинксов породило изображение непонятой древнеегипетской пиктограммы, на которой сокол, он же бог Гор – главное божество в Верхнем Египте, держит символического пленника, в районе «хвоста» которого веером расположено шесть стеблей папируса (иероглиф стебля папируса означал число 2 000). Полагают, пиктограмма рассказывает о том, что царь Верхнего Египта одержал победу и взял в плен 12 тыс. пленных (9).
9. Сокол с пленным «грифоном». Музей Каира
Кое-что о сфинксах
Исследуя родословную наследников дракона, мы установили, что не сам коварный змий являлся «прародителем» Сфинкса (Сфанги) (10). Напротив, согласно закону эпического метаморфоза, именно от «патриархальных» сфинксов, к коим следует относить только «мужчин» с телом льва, змеевидному чудовищу по наследству передался очень важный анатомический признак – орлиные крылья, трансформировавшиеся позже в перепонки летучих мышей.
10. Сфинкс на Васильевском острове. Санкт-Петербург
Объясняются наши выводы тем, что на мировые религии оказала огромное влияние старейшая ассирийская мифология, наиболее уважаемым тотемом которой был орел, воплотившийся в крылатого льва с человеческим лицом – Сфинкса и «львицу» – Сфангу. Последнюю, по христианским канонам, следует объединить с херувимами. Впрочем, херувимы имели тело птицы, а не львицы. Да и некоторых наиболее известных древнеегипетских сфинксов из-за отсутствия крыльев нельзя классифицировать как Ламассу, но это не должно вызвать недоверие к предложенной схеме систематики драконов.
Как известно, еще задолго до возникновения древнегреческой цивилизации крылатых Ламассу львов или быков с человеческим лицом устанавливали у входа в храмы Вавилона и Урарту (Армения), чтобы отпугивать злых духов (3). Затем, как мне думается, от сфинксов произошел целый пантеон выдающихся чудовищ Древней Греции, Египта и даже России. При этом, в отличие от прочих чудовищ, некоторые сфинксы не были безымянными. Существует мнение, что лицо крупнейшего сфинкса в Гизе, высеченного из куска скалы, принадлежит фараону Хефрену IV (XXIV в. до н. э.). Фигура имеет 73,2 м в длину и 18,2 м в высоту.
11. Сфинкс. Египет
Устанавливались скульптуры сфинксов по сторонам дорог и храмов. Согласно поверьям египтян, львы с антропоморфной, реже бараньей, головой (Амман) должны были охранять «Ворота восхода».
В символике ханаанских царей (XII в. до н. э.) крылатая Сфанга (Керуб), с львиным торсом и многочисленными грудями, по-моему, представляет образную субстанцию плодородия и праматерь человечества, подобно римской волчице, вскормившей первого царя Рима – Рема и его брата Ромула (5).
Китайского Гаумана (он же Чжуи), бесспорно, также следует причислить к отпрыску вавилонских сфинксов (сфангов). В книге «Гор и морей», выпущенной в III в. до н. э., сказано: «На востоке Гауман с телом птицы и лицом человека восседает на двух драконах». Позже Гауман почитался как дух дерева.
12. Грифон. Фантазии автора
Сирены и грифоны
Отчего-то жрецы Древней Греции из всего пантеона богов Месопотамии и Египта сохранили в первозданной красоте лишь Сфангу, у других же «крыланов» произвели небольшие косметические изменения, наделив орлиным клювом и колючим гребнем на шее (16) [что-то похожее мы видим у ящерицы – игуаны (17)] – так получились классические грифоны.
13. Ритон с «козлиным» грифоном. V в. до н. э. Армения. Копия выполнена автором
Особое мнение.
Вообще-то, древние греки и скифы придавали исключительно культовое (символическое) значение гребню на шее драконов. Недаром у знаменитых золотых ланей Скифии рога воплощаются в своеобразный, покрывающий всю спину иероглиф.
Некоторым чудищам от сфангов передалось женское лицо, в результате произошли «средневековые» райские птицы счастья – сирены и различных ипостасей крылатые девы – фениксы.
14. Мифический зверь грифон – хранитель золота и серебра. Роспись рисунка. XVII в. Великий Устюг (Жигалова, 1975)
Теперь, надеюсь, и мы сможем отличить по внешним признакам грифонов от сфинксов и сирен. Однако не следует думать, что к грифонам Древней Греции, Скифии и «Сарматии» причислялись лишь орлиноклювые особи (15). Иногда средневековые да и современные «систематики» по недоразумению называют сфинкса с львиной головой или типичного дракона «грифоном» (19). Впрочем, кто не ошибается, тем более что во всех этих генеалогических тонкостях «драконогенеза» легко запутаться даже специалисту. К примеру, я до сих пор не знаю, в какую группу чудовищ следует отнести того же крылатого козерога из Западной Армении (24), сфинкса с Васильевского острова * (10) и двухголовую «птицу» ранних кочевников Афганистана (16). На мой взгляд, афганский «грифон» с человеческим торсом великолепно ассоциируется с российским геральдическим двуглавым орлом.
К сведению.
* «Петербургские» сфинксы были созданы при фараоне Аменхотепе III (1419–1383 гг. до н. э.). Их раскопали в Фивах в 1828 г. и продали в Россию за 64 тыс. руб. В 1834 г. сфинксов установили на Васильевском острове.
Установлено, что в преданиях старины глубокой классические орлиноклювые грифоны являлись «собаками (стражами) Зевса». Со слов Геродота, обитали они на Севере, то есть у нас в России – в стране, живущих «за Бореем» веселых гипербореев, куда, чтобы развлечься, нередко приезжал на колеснице сам Апполон.
15. «Ослиный» грифон. Деталь серебряной чаши. I в. н. э. Волгоградская обл. Фонды ВОКМ. Фото Северьянова
Несомненно, если исходить от изученного материала, грифоны, подобно драконам, олицетворяли негативные силы природы. Очень часто скифы и сарматы изображают их терзающими добродетельных ланей и лошадей (23).
16. Битва аримаспа с грифоном. Золото. Курган Большой Близнец. IV в. до н. э. (Монгайт, Черкасова, 1971)
Особое мнение.
По-моемому, неверно считается, что «славянские» грифоны произошли от персидского крылатого пса с рыбьей чешуей – Симургла (Сэнмурва) (8). Меня больше устраивают вавилонские и древнегреческие филогенетические корни этой чудной птицы. Очевидно, из Греции грифоны вместе с культовыми предметами и эпосом были заимствованы скифами, сарматами и аланами. Впрочем, многие специалисты полагают, что духовные истоки образа грифона могут находиться в культуре древних народов Алтая (Пузырская долина), где в подкурганной, вечной мерзлоте открыты уникальные деревянные изделия (19), ковры и даже мумии с татуировкой на коже (VI–II вв. до н. э.). И все-таки «алтайские» грифоны чуточку моложе «скифских» и «греческих», да и выражали они иные духовные ценности.
17. Игуана
Последнюю догадку подтверждают мотивы на золотых обкладках ножен меча из Мельгуновского клада – VI в. до н. э. (Монгайт, Черкасова, 1971). Мы видим, что по смыслу сюжета «вавилонский сфинкс» с лицом человека и телом быка (напоминает греческого кентавра с луком), следуя за «скифским» грифоном с туловищем льва, как бы передает ему все культовые атрибуты, даже крылья в форме рыб (22).
18. Серебряный топор с двуглавым грифоном. Афганистан
Почитался грифон и у кельтских друидов. Впрочем, степной орел (грифон) был символом многих городов, в том числе колыбели цивилизации Старого Света – Месопотамии.
В контексте этого рассказа я приведу описание грифона, сделанное Марко Поло, в котором переплелись отголоски представлений многих народов об этой чудной птице: «Есть на острове Занзибар разные птицы, рассказывают, что есть там птица гриф… во всем гриф не таков, как у нас думают и как его изображают… что гриф наполовину птица наполовину лев… Те, кто его видел, рассказывают, что он совсем как орел, но только говоря… гриф очень силен и очень велик; схватит слона и высоко-высоко унесет его вверх, на воздух, а потом бросит его на землю и слон разбивается; гриф тут клюет его. Если они расправят крылья, то в них тридцать шагов, а перья в крыльях двенадцати шагов; по длине и толщина их… Зовут его на островах руком (рухом)».
19. Голова дракона (грифона). Позолоченное дерево. V в. до н. э. Пузырский курган. (Монгайт, Черкасова, 1971)
Еще раз напомню, в конце эпохи «Великих заблуждений», каких-нибудь 300 лет назад в реальном существовании симурглов, грифонов и сирен (сфинксов) никто не сомневался (возможно, только Аристотель относил их в область фантазии), отчего в Средние века грифон был особенно популярен в эпосе многих народов. Вот какое описание сего крылатого «сфинкса» вслед за Марко Поло привел нам средневековый зоолог Ф. Вольф в книге «Удивительный сад дикой природы, или о неразумных животных. Полная история в нескольких книгах»: «Грифон – эта птица такая большая, что легко может поднять в воздух вооруженного человека. У нее четыре ноги с острыми когтями. Задняя часть тела черная, передняя красная, крылья белые: голова, нос, рот – как у орла, глаза же огненные». Согласно Вольфу, грифон строит гнездо из чистого золота на вершине горы и бдительно его охраняет. Живет он в пустыне, где много золота. Несколько тысяч человек по ночам навещают эту местность, когда птица спит, и собирают драгоценный металл.
20. Грифон-петух. Золотой перстень. V в. до н. э. Пантикапей (Неверов, 1983)
Особое мнение.
Придерживаясь толкования Авесты, где были собраны при Сасанидах гимны зороастрийским божествам, вещей птице Симурглу отводилась роль, как и грифону с драконом, повелительницы трех стихий – земли, воды и атмосферы. Считается, пока тексты Авесты не стали достоянием европейской культуры, о Симургле было написано много вымыслов (хотя он и сам является вымыслом). Некоторые ретивые «славянофилы» его пытались даже разделить на две личности – Сима и Рыгла. Очевидно, произведенный Виктором Калашниковым (2001) из Семургла образ славянского Рыглака или Рудры не является реальностью даже в мифологии (Леликов, 1978).
Возможно, пришло время распрощаться и с впечатляющим божеством рек и рыболовства – богом-коркодилом (крокодилом), он же, по мнению Калашникова, Волховец, Ящер-Рыгл.
21. «Олений» грифон. Застежка кафтана. V–III вв. до н. э. Верхнеудинск
Если следовать логике вышеуказанного автора, то «неистовый Рыглак (этимологическое значение слова «рыгла» – «неистовый», «яростный») проявлял свой горячий темперамент особенно настойчиво во время весеннего ледохода. У поляков он считался главным божеством, так как после Всемирного потопа привел к порядку мир тьмы. Поэтому ему приносили человеческие жертвы во время весеннего ледохода. Были и добровольцы, которые в языческом экстазе бросались в реку и топились. Если это так, то не наблюдаем ли мы в действиях польских язычников отголоски индийских обрядов? Вспомним, что в Индии паломники добровольно отдавали себя на съедение почитаемому богу-крокодилу (нередко в тот момент, когда заходили в воду паломники, на них нападали гангские акулы), а в Египте, для усмирения Нила и бога Зухуса, бросали в воду к крокодилам девушек.
22. Нетипичные грифоны. Золотая обкладка ножен меча. VII в. до н. э. Литой курган (Монгайт, Черкасова, 1971)
Вероятно, не существовал в эпосе выделенный Калашниковым и славянский бог Сем, который «имел личину, чаще всего, двуногой змеи».
Очевидно, уже вторично (в качестве владельцев несметных богатств Северной Азии), с появлением христианства, через Италию и Византию окрыленные грифоны (симурги, сирены, фениксы) – «львы» и «львицы» вместе с эпосом и предметами культа «переселились» в Великий Новгород. Причем грифон считался покровителем воинства, а в сиренах (фениксах) видели носителей высшей власти, отчего их изображали на кокошниках и коронах.
23. Грифоны, терзающие лошадь. Деталь пекторали; грифон, терзающий лань. Золотые ножны. IV в. до н. э. Курган Толстая могила
Первоначально «русский» Феникс также соответствовал всем западноевропейским канонам, изложенным в «Физиологе», где сказано, что сия птица прилетает из Ливана к жрецу г. Арег, у которого берет виноградную лозу и, усевшись на алтарь, разводит костер и добровольно сгорает в нем.
24. Крылатый козерог. Ручка вазы. IV в. до н. э. Западная Армения (Монгайт, Черкасова, 1971)
Лишь позже в славянской мифологии духи западноевропейских пернатых – фениксов совместились с «положительными» симургами и «отрицательными» стратим-птицами.
Стратим-птица, всем птицам мать
Стратим-птица, она же вещая птица, жар-птица и владычица океана, в русском фольклоре отождествляла, в какой-то степени, павлиний облик с некоторыми грифоньими повадками.
Необходимо пояснить, что обожествление заморских павлинов было неслучайным. Причина тому не только непревзойденная красота перьев хвоста. Считалось, что перья многих, особенно хищных птиц, обладают чудодейственными свойствами (вспомним сказку Ершова о Коньке-Горбунке и пере жар-птицы). Издавна таинственными и оберегающими возможностями чаще всего наделялись перья орлов. Вот отчего их прикрепляли к боевым стрелам (очевидно, еще и поэтому грифоны и сфинксы были наделены крыльями орла).
25. Стратим-птица. Фантазия автора
Но вернемся к сути нашего рассказа. В «Голубиной книге», изданной не раньше XIII в. сказано, что живет «Стратим-птица на Окияне-море, Стратим-птица вострепенится, Океан-море всколыхнется».
Полнее всего копирует облик сфинкса, но, конечно же, не душевные его качества вещая (райская) птица счастья, чаще всего с женским лицом – Гамаюн, она же китайская Гауман и Феникс *.
К сведению.
* Фениксов, стоящих на лотосе, изображали на китайских головных уборах и серебряных сосудах. Китайцы верили, что фениксы – фэнхуаны приносят счастье в браке.
Жила Гамаюн в море, летала в поднебесье и пророчила своим криком счастье. Иногда изображалась просто птицей, взлетающей из морских глубин. Потому-то и двойник Гамаюна – Сирин (Сирена) – само воплощение радости, удачи и славы. Чудное пение Сирены вызывало у готовых к сопереживанию людей неудержимый всплеск ликования. Почему-то несчастные и убогие не слышали звуков прекрасной песни. Не всякий мог увидеть Сирина (26). Птица исчезала также быстро, как счастье и удача.
Положительными «сфинксами» были и дочки морского царя – лебединые девы, являющие собой символ сексуальности, обольстительности и вещей силы. Они были столь соблазнительны, что русский богатырь Поток даже женился на лебединой деве.
26. Русский Сирин (Феникс) с мужским лицом. Рельеф Георгиевского собора (Леликов, 1978)
Подстать лебединым девам были крылатые, с распущенными волосами духи вилы. Владели вилы горными колодцами и озерами. Если какой-то поклонник воровал у птицы-девы крылья и одежду, то дева становилась покладистой и еще более обольстительной. Всю дальнейшую «бескрылую» семейную жизнь сказочные, очеловеченные сфинксы (вилы) лечили страждущих, предсказывали будущее, помогали обиженным и сиротам.
Как видим, во многих «отечественных» сфинксах проглядываются крылатые херувимы с благочестивыми задатками, которые постепенно преобразовались в ангелов-хранителей.
Символом скорби и печали в славянской мифологии можно считать птицу-деву – Алконост. Ее духовное содержание полностью соответствует фениксам Древнего Египта (27). Несла грустная птица яйца прямо в «море-окияне», что успокаивало кипучие воды на шесть дней. Услышавшие пение этой птицы теряли память на веки вечные.
Пришло время уточнить, что сфинксы (сирены, херувимы) благонравными поступками в сердцах христианских народов были наделены лишь в VI в. До этого момента вся их родословная отождествлялась с древнегреческими гарпиями, так как крылатые девы насылали на человека лихорадку и другие напасти. Все тот же «херувимосфинкс» – Ламашту (Ламассу) из аккадской мифологии изображался с головой львицы, зубами собаки, лапами пантеры, в которых держал змею, а свинья и черная собака сосали его (ее) грудь.
27. Души супружеской четы в облике сиринов. Древнеегипетское надгробие в Фивах (Донини, 1966)
Да и Стратим-птица в русских сказках не отвечает полностью характеру положительного героя, потому как, подобно древнегреческой Сцилле, или дракону, «Топит корабли гостиные, Со товарами драгоценными».
Эквивалентом дракона и страшной болезни – холеры являлась черная птица со змеиными головами – Юстрица. По ночам Юстрица пролетала над деревнями и, где касалась воды железным крылом, там начинался мор (вспомним Гарпию).
В группу ненасытных юстриц предпочтительно отнести и западноевропейских виверн (с древнесаксонского «виверна» – «змея»), которые в представлениях некоторых народов были наделены кожистыми крыльями, имели свернутое винтом тело и одну пару орлиных лап.
Особое мнение.
Теперь самое время подвести черту. Как явствует из наших исследований, тело и душа дракона сформировались из метафорического симбиоза природных стихий и животных – четырех «отрицательных» и двух «положительных». От рептилий – змеи и крокодила чудовище получило вытянутое гребнистое туловище, чешуйчатое тело, неимоверную кровожадность, мудрость и долголетие; от саламандр – испепеляющий огонь. Положительный орел одарил дракона крыльями и когтистыми лапами, а лев – беспредельной мощью и отвагой.
28. Деталь чаши с Сиреной. Серебро. Расписная эмаль. Золочение. Конец XVII в. Фото Б. Кузнецова
Нам открылись и другие генеалогические тайны страшилищ. Духи и облики херувимов, фениксов, сирен и сиринов, гамаюнов и пр. во многом являются «дочерьми» сфинкса. Грифон тоже отпрыск сфинкса, но от «матери»-орлицы он перенял еще и орлиный клюв, а от «отцов» получил львиное, бычье, и даже лошадиное, тело.
По мнению некоторых исследователей, в «пермском зверином стиле» Прикамья также проглядывается образ дракона (29). Из чего возникла идея, что в мифах древних коми дракон является властителем и хранителем подземного мира. Возникновение этого чудища некоторые специалисты связывают с совмещением тотемов волка, медведя и змеи. Я же не нашел ничего похожего в этом стиле со змеями или классическими драконами. Быть может, вам это удастся?
29. Волк. «Звериный стиль» Прикамья
Лазурный Лун и пестрые драконы
В эпосе не всех народов дракон был наделен нарицательными характерами. В Китае рогатый огнедышащий змей, или Лун, изображенный еще в XIV в. до н. э. на гадальных костях эпохи Инь (в иероглифе «лун»), выступает в благородной ипостаси властителя неба, воды, дождя, плодородия и, конечно же, подобно уреям Египта, является носителем символа императорской власти. Облик дракона украшал одежду и трон императора. При этом змеиная сущность китайского дракона была намного ярче и полнее выражена, чем в греческих и римских «родственниках» (31).
Известно, что долгие годы для остального цивилизованного мира Китай был страной чудес. Он обогатил культуру человечества изобретениями денег, шелка, фарфора, пороха, новыми технологиями в производстве металлов и образом дракона. Но что-то мешает мне настоять на этой версии. Уж очень китайский Лун похож на древнегреческого Тифона. Очевидно, данное сходство следует объяснить еще и тем, что задолго до нашей эры происходил культурный обмен через торговлю и войны от края до края Евразии *.
К сведению.
* Имеются свидетельства того, что в первой половине II тыс. до н. э. существовала торговля между государствами Западной Европы и Северного Китая. Торговые караваны шли по европейским степям, через Скифию и Сарматию. Позже «Великий шелковый путь» переместился на юг и проходил через Иран.
Согласно космогоническим представлениям китайцев, богиня Нюй-Хуан, имевшая драконье тело и женскую голову, была не только матерью всех людей на Земле, но и производительницей, подобно древнегреческой Гее и вавилонской Тиамат, монстров в зверином обличии – фениксов, черепах, единорогов и, конечно же, Лýна.
Народы Кореи, Японии и Китая к драконам испытывали двойственное чувство: их уважали и ненавидели, восхваляли и относились с отвращением. Но вот в процессе эпической эволюции, ближе к началу нашей эры, характер Лýна изменился к лучшему. Теперь многие заметили, что никто не мог сравниться с ним в мудрости и избирательной щедрости к достойным. А как же иначе? Ведь все императоры Китая, аналогично солнцеподобным фараонам Египта, являлись выходцами из драконового рода-племени. С драконами они находились на равных, а порой их власть была выше. Например, император Цянь-Тан родного брата – дракона из-за его свирепого нрава даже приковал к стене дворца цепями. Иногда гордые драконы состояли у императоров в услужении, а проще говоря, на побегушках. Причем, если верить современным исследователям, лишь у императорских драконов было по пять пальцев.
30. Император Тай-Цзун в халате с драконами.VII в. н. э.
Родство властелинов Китая с драконами часто подчеркивалось соответствующей геральдикой – трон, корабли, одежда и постель украшались ликами Лýна.
Поскольку дракон являлся общепризнанным воплощением государственности Поднебесной империи, наиболее ретивые мандарины (чиновники) еще в древности решили заняться их классификацией и изучением генеалогических связей в специальных университетах «драконоведения». И вот что они выяснили: оказывается, обобщенный образ Лýна совмещает высшую духовную и философскую категорию сверхъестественного движения и порядка всех вещей; является сущностью противоречий, склонной к бесконечности и переменам. Он высшая власть над небом, водой, солнцем, рождением и смертью, весенней грозой и живительным дождем; хранитель мужского достоинства «ян» и сверхъестественной мудрости сильных мира сего. Он повелитель дождя; из глаз его сверкают молнии, взмахами крыльев поднимает ветер, испускаемый при дыхании пар изливается на землю благодатным дождем.
31. Царский дракон (нагрудный знак)
По китайским поверьям, зимой драконы успокаиваются и впадают в спячку в глубинах рек и озер. Весной они радостно вылетают из воды, вызывая теплые западные ветры. Разгулявшись под ласковым солнцем, шаловливые монстры ненароком создают штормовые, северные ветры, а также смерчи, когда летают друг за другом по спирали.
Типичный китайский дракон имел тело змеи, лапы тигра, рога буйвола и крылья орла. Однако в сообщениях медицинского трактата «Пан Цао Кан Му» конца XVI в. в драконе угадывается все-таки облик сфинкса или той же химеры, а не классического змея. По мнению автора трактата, Лун содержит в себе черты девяти разных тварей и является самым крупным из покрытых чешуей существ: «Голова у него, как у верблюда, ноги оленьи, глаза заячьи, уши быка, шея змеи, брюхо улитки, чешуя карпа, когти орла, а лапы тигра». Чешуй у Лýна – восемьдесят одна, то есть девять умноженное на девять (девять счастливое число). Голос дракона звучит подобно удару гонга. По бокам пасти имеются усы. Под подбородком чешуи направлены, словно пики, на двенадцать дюймов вперед и способны насмерть поразить человека.
Согласно неоспоримому мнению китайских мудрецов, наибольшую магическую силу имеют окраска и размеры чудища. Самый крупный царский дракон – властелин «Неба» – Лун (наивысший), как и небесная синь на востоке, откуда в конце зимы приходят долгожданные дождевые тучи, окрашен в лазурный цвет. Именно лазурный дракон подчеркивал имидж императорской власти и самого императора. Голова его очень часто была направлена на юг, а хвост – на север. Порой Лун менял голубой цвет на золотистый, чем символизировал знак Солнца.
32. Змий – дракон индейцев Майя
Царские драконы отличаются скрытным и неустойчивым характером, подобно породившей их стихии, и, конечно же, неимоверной скромностью. «А как же иначе?» – говорят мудрецы. – Он может быть велик или же, напротив, мал, виден или невидим, длинен или короток, жив или мертв. И царям не под силу осушить его озеро или изловить его. Мудрость и добродетели его безмерны».
Ясным лазурным утром взмывал царь драконов ввысь. Когда наступало время совершенной гармонии, он сообщал о своем присутствии живительным дождем.
Впрочем, кроме царских драконов, в Китае существовала и змееподобная челядь низшего ранга: одни поддерживали небосвод, другие вызывали дождь, от которого зависели урожаи риса, третьи управляли разливом рек. Подземные же монстры сторожили самоцветы, залежи золота и серебра.
Безрогий дракон Ли являлся властителем моря и символизировал ученость. Дракон Чи-Яо жил в горах или на земле и оберегал чиновников. Черные и красные драконы Манг имели по четыре когтя на лапах (тремя когтями на лапах, подобно древнейшим «китайцам», обладают драконы Японии) и отличались особой жестокостью, отчего во время совместных поединков на земле возникали опустошительные бури.
33. Изображение «кецалькоатля» – священного змея и птицы квезал, длина 120 м; голова змеи направлена к точке восхода Солнца во время зимнего солнцестояния. Пустыня Пампа-де-Наска, Перу
Еще девять различного ранга драконов охраняли художников, поэтов, ремесленников и других мастеров. Громкоголосый Пу-Лао был символом колоколов и гонгов; Цю-Ню заведовал классической музыкой. Причем облик любителя поэзии – Пи-Си вырезали на предназначенных для письма каменных табличках, а могучего Па-Ся высекали на подножиях тяжелых монументов; доблестного «пожарного» Чао-Фэн изображали на крышах домов, внимательного созерцателя Будды – Сю-Ань-Ни рисовали на царском троне, свирепого Ай-Цзу гравировали на мечах, а драчливого Пи-Ханя – на воротах тюрем.
Драконы, смотрящие друг на друга, поныне в философии Китая представляют категорию противоречия и взаимодействия «добра» и «зла»; «черного» и «белого»; одним словом, вездесущую субстанцию «инь-ян». Обычно между «противоречиями» изображают либо Солнце, либо «жемчужину небесную» – Луну. Повернувшиеся друг к другу спинами монстры подчеркивают иную философскую категорию – «начало начал».
Случалось, что Лун выступал в роли вызывающего дождь громовержца – Зевса. Тогда его изображали с Луной – «драконьим шаром», она же «пылающая жемчужина». Считалось, что, когда Луна, то есть «пылающая жемчужина», убывала, ее заглатывал дракон, а когда она прибывала, то являлась знаком того, что ящер понемногу ее выплевывал.
Вспомните, что похожие космогонические действия присутствовали и в древнеегипетской символике, с богиней Нут.
Особое мнение.
В даосизме и буддизме у владельца «лунной жемчужины» исполнялись все желания. Жемчужина является метафорой возрождения, совершенства, мудрости и духовной сути вселенной.
34. Птерозавр – дракон. Фантазии автора
Дракон, изображаемый вместе с Фениксом, составлял понятие двойной спирали (словно ДНК), где взаимодействовали Небо и Земля; император и императрица; рождение и смерть. Я бы еще добавил: в этом знаке воплощался диалектический закон «отрицания отрицаний». Лун, на пару с тигром, означал сладострастие, где тигр символизировал гнев и враждебность.
Китайские ученые выяснили немало и других интимных подробностей из жизни почитаемых драконов. Оказывается, огнедышащий Лун тайно встречался с невзрачной змеей. После недолгих амурных переживаний под луной безногая откладывала в укромном месте пещеры похожие на драгоценные камни яйца. Причем инкубация драконьих яиц продолжалась тысячу лет. В нужный момент из гнезда начинал струиться пар. Увидев проявление признаков жизни потомством, счастливый Лун издавал восторженный крик. Меняя интонацию голоса, он то вызывал, то успокаивал ветер. В долгожданный час, под небесную музыку грома, в окружении молний и дождя, скорлупа яиц трескалась, и юные змееныши выбирались наружу.
Если верить драконоведам, росли отпрыски медленно. Полторы тысячи лет им было необходимо для достижения величественной зрелости. Лишь за следующие 1 500 лет у новоиспеченных драконов выросли рога и крылья.
35. Перуанский змей – дракон
Вольно или невольно люди должны были считаться с драконами и задабривать их жертвоприношениями. В крупных реках и озерах Китая жил их повелитель – драконий царь. Если дождей долго не было, чтобы вызвать ливень, разбудив дракона, крестьяне барабанили на берегу в гонг и жертвовали ему небольшие грубо вылепленные из глины фигурки.
36. Череп птеродактиля. Экспозиция ВГИ ВолГУ
До сих пор некоторые народы Китая считают себя потомками огнедышащего змея, отчего при встрече желают друг другу «стать драконом», то есть сильным, богатым и уважаемым человеком. Народ лао три дня и три ночи празднует день рождения дракона. На вершине одного из холмов барабанным боем пробуждают чудовище и приносятся ему жертвоприношения.
В индийской мифологии сказочный змей, в отличие от Лýна, зачастую изображался с человеческой головой и руками. Драконы-мужчины назывались «нагами», а их жены «нагинами». Согласно мифу, именно Наг в облике очковой кобры спас Будду от испепеляющего солнца в безжизненной пустыне, прикрыв его своим капюшоном. За этот благородный поступок Будда наградил змею глазами (очками) на спине, чтобы та вовремя могла заметить парящую в небесах хищную птицу. Примечательно, что наги, подобно драконам, изображались с несколькими головами. Как и подобает драконам, охраняли драгоценности и клады.
Индейцы Мексики больше всех богов почитали крылатого дракона (пернатого змея, или лучезарного бога) Кецалькоателя – повелителя облаков, дождя и плодородия, воплотившего в себе, как считают, двух животных Мексики: опять же, гремучую змею и очень редкую, сказочной красоты тропическую птицу квезал, которую потомки ацтеков называли «кетсалем» (кецалем) *.
37. Юрский рамфоринх. Работа и фото автора
Вера в существование дракона была столь велика, что вождь ацтеков – Монтесума (Моктесума) принял испанских конквистадоров за возвращающегося из странствия многоликого Кецалькоателя **. Это и погубило уникальную цивилизацию, да и сам Монтесума поплатился головой.
К сведению.
* Квезал (кецаль) почитался у индийцев за красоту и любовь к свободе. Считалось, что если долго держать птицу в неволе, ее сердце переставало биться. У народов мая убийство птицы каралось смертью. В наши дни квезал национальный символ Гватемалы.
** Имя кецалькоателя унаследовал гигантский мезозойский птицеящер – птерозавр с размахом крыльев более 11 м, остатки которого обнаружили в Южной Америке.
Особое мнение.
Хотя облик дракона по всем законам противоречит анатомии животных и здравому смыслу, тем не менее в мире найдется немало существ с такой же абсурдной внешностью; например, австралийские утконос, ехидна или африканский панголин. А уж мезозой в полной мере можно назвать эпохой драконов. Пожалуй, птицеящерам лучше всего подходит внешность фантастических летающих чудовищ. Разве это не так? Тогда посмотрите на скелет и реконструкцию тела рамфоринха юрского периода. Мне думается, что другие аргументы здесь излишни (38).
Рамфоринхи уступали мифическим драконам, разве что в размерах. Но некоторые птерозавры – аждархиды и орнитохелиды мелового периода Волгоградского Поволжья (Ярков, 2000) могли соперничать, в размахе крыльев, с наиболее впечатляющими драконами.
38. Скелет мезозойского «дракона» рамфоринха. Юра Баварии
В 1975 г. в национальном парке Биг Бенд (штат Техас, США) в слоях мелового периода извлекли скелет летающего ящера, размах крыльев которого достигал 15 м! Как видно, птеродактиль питался падалью. У него исключительно длинная шея и он не мог взлетать с ровной поверхности. Крыльями не махал, а в основном планировал.
Многоликий Левиафан
Гигантские окаменевшие кости загадочного происхождения являлись доказательством реальной жизни и наиболее сатанинского дракона христианского мира – Левиафана (Люцифера) (39, 40). Причем западно-семитские и христианские левиафаны (Ламашту) во многом переняли внешность благородного Лýна, хотя кровожадные помыслы у них сохранились, все-таки тифонские.
В Ветхом Завете Левиафан выступает аллегорическим царем всех зверей на Земле. В книге Иова это «непостижимое, могущественное, враждебное Богу творение», от чихания которого показывался свет, «глаза у него как ресницы зари, дыхание его раскаляет угли, из пасти его вырывается пламя (а не происходит ли слово «изверг» от «извергающего пламя» дракона? – Примеч. автора), он превращает морскую пучину в кипящую мазь, он царь над всеми сынами гордости».
Не вызывает сомнения, что какие-то признаки Левиафана были навеяны неизвестным в Западной Европе гиппопотамом (42). Согласно Геродоту: «Гиппопотамы в Папреметском округе считаются священными, в остальном же Египте, нет. Наружный вид у них, вот какой: это четвероногие животные с раздвоенными бычьими копытами, тупорылые с лошадиной гривой и выдающимися вперед клыками, с лошадиным хвостом и головой, величиной с быка. Кожа у гиппопотама такая толстая, что, когда высохнет, из нее делают древки для копий».
39. Левиафан. Старинная гравюра
Гениальный Леонардо да Винчи на рисунке «Борьба льва и дракона» изобразил чудовище в виде странного существа, соединившего в себе голову дога, глаза кошки, уши филина, нос борзой собаки, брови льва, хвост змеи и крылья летучей мыши (картинная галерея Флоренции).
«Он (Бог) взял дракона, змея древнего, который есть дьявол и сатана, и сковал его на тысячу лет», – сказано в откровениях Иоанна Богослова.
Из Библии можно узнать, что дракон имеет семь голов и десять рогов, и на головах его семь диадем. А хвост его увлек с небес третью часть звезд и поверг их на землю. Есть там и такое описание: «В тот день поразит Господь, мечем своим тяжелым, и большим и крепким, левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет чудовище морское».
В «Книге Иова» (главы 40, 41) Левиафан характеризуется следующим образом: «Круг зубов его – ужас. Крепкие чешуи его – великолепие. Они скреплены как бы твердой печатью, одна к другой прилегают так плотно, что и воздух не проходит между ними». При этом «он вспенивает пучину, как кипящий котел, и море претворяет в кипящую мазь... Из ноздрей его выходит дым, как из кипящего котла… Он царь над всеми сынами гордости».
40. Господь поражает Левиафана (Доре, 1994)
«Физиолог» утверждает, что дракон является самым крупным существом на земле. Змеиным хвостом монстр без усилий мог задушить слона (41).
На западной стене Дмитриевского собора во Владимире двулапый и крылатый дракон даже вступает в единоборство со львом *.
К сведению.
* Лев во многом герой положительный, и в мифологической иерархии приравниваются своим благородством единорогу.
Английский монах Боргольтой (в других литературных источниках – Бартоломей) в книге «Свойства вещей» также отмечает, что дракон является самым большим из всех змеев. Часто он выходит из своей пещеры, поднимается в воздух и этими движениями производит ураган. Даже море вздувается от его жала, «и он имеет гребень, и он высовывает свой язык, и он имеет зубы, как пилу, и сила его заключается не только в зубах, но и в хвосте».
41. Дракон, убивающий слона. Старинная гравюра
Боргольтой, вслед за Плинием Старшим, уверял, что между слоном и драконом происходит вечная война, ибо дракон бьет слона своим хвостом, а слон опрокидывает дракона своим хоботом. Объяснял эти исследования монах тем, что дракон жаждет крови слона, чтобы охладить свое разгоряченное тело, так как кровь слона холодна.
Особо выделяет некоторые черты змееподобного демона Ф. Вольф в книге «Удивительный сад дикой природы, или о неразумных животных»: «У чудовища в нижней и верхней челюсти по три ряда острых зубов, очень большие глаза и зрение такое острое, что поэты считают его хранителями сокровищ». По мнению Вольфа, существует два вида настоящих драконов. У драконов одного вида на спине крылья из тонкой пленки, натянутой между длинными костяными пластинками – что-то вроде рыбьих плавников. Драконы другого вида – бескрылые. Драконы изначально являются воплощением еще одного порока – искусительства. В известном «Словаре русских суеверий» М. Чулкова (1782) говорится: «К некоторым женам и девицам летают ночью огненные змеи, отчего те женщины весьма худеют. Проезжающие в зимнее время ночью по полю видят падающие с неба звезды, кои также почитают за огненных змеев, и, крестясь, произносят слова: Аминь, аминь, рассыпься».
Любопытное поверье записал в Саратовской губернии исследователь-фольклорист, член Императорского Географического общества А.Н. Минх: «Летает огненный змей по свету, рассыпается он в полночь искрами на крыше дома, в котором покойник; обращается в оплакиваемого, поздоровается и начнет говорить, только шепотом; приносит с собой лакомства и деньги; поутру лакомства обращаются в камни, а деньги – в черепки».
Следуя христианским представлениям, диво-дивное, имеющее три, семь, двенадцать изрыгающих пламя голов, проживало вместе с сокровищами в пещерах, где время от времени пожирало украденных девушек. Выбирал демон жертвы чаще всего из знатного рода и обязательно красоты неописуемой. Кривых и хромых почему-то не трогал. Держал красавиц в заточении до тех пор, пока не появится храбрый молодец; он же названый жених пленницы. А побеждала в схватке с Левиафаном смекалка, любовь, доброта и храбрость.
42. Бегемот – еще один претендент на прообраз Левиафана (Каррингтон, 1974)
Особое мнение.
Справедливо полагают, что некоторые аллегории левиафанов и других морских драконов возникли в Раннем Средневековье из гипертрофированных представлений о достигающих 30 м усатых и зубатых китах – флаторах, (лат. – выдувающий) – в русском фольклоре чудо-юдо рыба-кит.
Представление о дыме, извергающем драконом, могли породить фонтаны брызг над головами животных. В 1801 г. Фельди писал «Лучшая охота на китов в мае, когда их столь много собирается в одном месте, что издалека струи воды, вырывающиеся из отверстия на шее китов, кажутся столбами дыма, поднимающимися из печных труб большого города».
Василиск – брат Змея Горыныча
Причудливого героя средневековых былин и сказок Василиска * с полной уверенностью можно считать помесью дракона и грифона (43). Под этим именем древние греки, прежде всего, представляли змееподобное существо ужасающего вида и одаренное сверхъестественной силой.
К сведению.
* Название Basiliscus получил представитель современных тропических ящериц Америки (44).
43. Василиск (грифон). Гравюра. 1510 г.
Но римский ученый, энциклопедист Плиний Старший считал Василиска обычной змеей, с маленькой золотой короной на голове, наделенной изумительными способностями. По его мнению, чудовище умело убивать свою жертву, подстать горгонам, не только ядом, но и взглядом. Лик его был настолько отвратителен, что если василиск случайно видел свое отражение в зеркале или в воде, то сам падал замертво от испуга.
В 1480 г. в Голландии был издан зоологический трактат «Рассуждения о созданиях», где вслед за Плинием сказано, что «сию разновидность ящерицы называют по-гречески василиском, то есть царек и по-латыни регулюсом, значит царевичем. То царь всех змей и змеев».
В позднейшие времена Василиска характеризуют как оборотня, рожденного из яйца, снесенного петухом и высиженного змеей или жабой. Поэтому на средневековых картинах царь всех змей наделен крыльями и головой дракона (с диадемой), лапами петуха, туловищем жабы и хвостом змеи. В представленном образе, если бы не тело жабы, мы без труда узнаем классического грифона.
44. Чем не дракон – шлемоносный василиск?
Ядовитое и горячее дыхание грифона «Василия» сжигало все живое на своем пути. Плоды падали с деревьев и тут же превращались в прах, птицы и всадники погибали. Только пение петуха на рассвете принуждало демона в страхе прятаться в сырые и темные подземелья.
45. Летучий дракон. Юго-Восточная Азия
Особое мнение.
В эпоху «Великих заблуждений» в существование василисков верили так же, как в существование обычных лошадей или собак. Хозяина петуха, якобы снесшего яйцо, тут же обвиняли в колдовстве и могли запросто сжечь на костре после суда инквизиции.
А теперь, я надеюсь, вы согласитесь, что анатомические детали сказочных василисков вполне могли быть подсказаны удивительными современными рептилиями (46).
Змей Горыныч
Популярного персонажа русских былин и сказок Змея Горыныча (он же Змей-Тугарин – по имени половецкого хана Тугаркана; Змеилук; у сербов – Змей –Огненный Волк; у иранцев – Амии-Дхаке) смело можно причислить к наследникам древнегреческого дракона. Народная молва наделила Змея Горыныча, как и все драконье племя, крыльями, а некоторых его братьев по былинам и человеческим телом (явные сфинксы). Считалось, что он живет в пещерах вместе с похищенными царевнами, где оберегает несметные сокровища.
46. Парусная ящерица
В общеславянских мифах от внебрачной связи Змея Горыныча с царевной порой рождался оборотень (змееныш) – Черный Волк, или Волкодлак, который появлялся на свет божий в рубахе; в худшем случае – с волчьей шерстью, что подчеркивало чудесное происхождение (отсюда и поговорка «В рубашке родился»). Волкодлак, как и Портей, при желании воплощался в птиц или животных, и не в пример отцу Горынычу, совершал подвиги на благо своего народа.
В литовском или латвийском фольклоре драконом, по существу, являлся Змеулан (Змиулан), он же Велеса или черт (обязательно с рогами и копытами). Змиулану также ничего не стоило превратиться в камень, дерево и даже змею.
Соловья-Разбойника, которого в былине победил Илья Муромец, легко сблизить с оборотнем – Змиуланом. В одной из былин мы читаем: «А то свищет Соловей да по-соловьиному. Он кричит, злодей-разбойник, по-звериному».
47. Змей Горыныч, он же дракон. Старинный рисунок
В русском фольклоре драконы порой воплощаются в «аморфное» Чудо-Юдище. Вспомним, что создал, на основе преданий и легенд, морское Чудо-Юдо рыбу-кит Петр Ершов и поселил в прекрасной сказке – «Коньке-Горбунке».
48. Битва Ивана-Царевича с драконом. Художники Е.И. Пашков и Е.В. Пашкова
По мнению знатока эпоса А.Н. Афанасьева («Поэтические воззрения славян на природу», 1866 г.), слово «чудо» в старину означало «великан». Имя же «Юдо» соответствует древнеиндийскому слову «йадас» (водяное животное). Потому как Чудо-Юдо появляется всегда из воды: «Утка крякнула, берега звякнули, море всколыхалось – лезет Чудо-Юдо, змей шестиглавый». С чем я не согласен. Пожалуй, ближе всего «Юдо», к нарицательному имени христопродавца Иуды. Ко всему прочему, чудище владело двумя волшебными источниками: если испить из одного – станешь богатырем, из другого – вырастут золотые волосы.
На Калиновом мосту, перекинутом через реку Смородину, сражался с Чудо-Юдом богатырь Иван Быкович: «Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали – выезжает Чудо-Юдо шестиглавое. Вот сошлись они, поравнялись, так жестоко ударились, что кругом земля простонала. Чуду-Юду не посчастливилось: Иван Быкович с одного размаха сшиб ему три головы. Снова они сошлись, снова ударились; Иван Быкович отрубил Чуду-Юде и последние головы, взял туловище, рассек на мелкие части да побросал в реку Смородину, а шесть голов под Калиновый мост сложил».
49. Персидский дракон в роли ковра-самолета
Во многом змеищу многоголовому сродни и Кощей Бессмертный. «В колеснице с драконами огненными полетел Кощей над землею, – сказано в одной из былин. – Он на птиц посмотрел – птицы смолкли в лесах, над травой пролетел – и засохла трава. На скотину взглянул – повалилась скотина, на деревья бросил взор – засохли деревья».
Крылатого змея Аспида с двумя хоботами (очевидно, головами) и птичьим носом, согласно Калашникову, народные сказатели поселили на суровом севере, в стране мрака, на высоких Печерских горах. Там знахари-обаянники без особого труда ловили пестрого вида аспида, зная его любовь к звукам медных труб. При этом они поступали весьма мудрено: выкапывали яму, покрывали ее железом и замазывали глиной. Спрятавшись в яме, человек разжигал костер и клал туда клещи. Когда Аспид прилетал к яме на звук трубы и свистел «ако горы потрястися» и ухо свое прикладывал к яме, и, найдя небольшую дыру хоботом, начинал в нее пролазить, змееборец, улучшив момент, хватал его «клещами горящими за хобот и бросал на раскаленные угли».
Тут и сказке конец. Однако, по разумению предков, всякий конец был чему-то началом.
из книги Яркова А.А. «Ожившие драконы», 2005 г.
